По старой традиции, усадьба родителей Сергия Радонежского, бояр Кирилла и Марии Ростовских, находилась недалеко от Ростова Великого, на дороге в Ярославль. Родители, «знатные бояре», очевидно, вели простую жизнь; они были тихими, спокойными людьми с решительным и серьезным стилем поведения.
Хотя Кирилл не раз сопровождал ростовских князей в экспедиции в Орду в качестве доверенного приближенного, сам он жил бедно. О роскоши и распущенности позднего хозяина говорить не приходится. Скорее, наоборот, можно подумать, что домашняя жизнь ближе к крестьянской: в детстве Сергия (тогда — Варфоломея) посылали за лошадьми в поле. Поэтому он знал, как их перетасовать и округлить. И подведя их к каким-то пням, схватив их за бахрому, они вскочили и победной рысью помчались домой. Возможно, он также преследовал их по ночам. И уж точно он не был меклом.
Святые Кирилл и Мария. Изображение церкви Вознесения в Гродеке (Павлов Посад) Родители Сергия Радонежского
Родителей можно представить как почтенных и справедливых людей, религиозных в высшей степени. Они помогали бедным и с радостью принимали путешественников.
3 мая у них родился сын — Мария. Священник назвал его Варфоломеем в день праздника этого святого. Особый оттенок, отличающий его, ложится на ребенка с раннего детства.
В семь лет Варфоломея отправили учиться грамоте в церковную школу вместе с его братом Стивеном. Стивен хорошо учился. Варфоломею, напротив, это не удалось. Как и Сергей впоследствии, маленький Варфоломей очень настойчив и старается, но безуспешно. Он расстроен. Его учитель иногда наказывает его. Его товарищи смеются, а родители наставляют его. Варфоломей плачет в одиночестве, но не продвигается вперед.
А теперь сельская картина, такая близкая и понятная через шестьсот лет! Жеребята где-то заблудились и пропали. Отец послал Варфоломея искать их, мальчик, должно быть, бродил по полям, по лесам, может быть, по берегу Ростовского озера, звал их, трещал кнутом, дергал их за путы. Бартоломью любил уединение, природу и задумчивость; он добросовестно выполнял свою работу — черта, которой была отмечена вся его жизнь.
Сергий Радонежский. Чудо
Теперь он — с огромным отвращением к своим неудачам — нашел не то, что искал. Под дубом он встретил «старца в сане пресвитера». Конечно, старец понял его.
— Чего ты хочешь, парень?
Варфоломей сквозь слезы рассказал ему о своем горе и попросил помолиться, чтобы Бог помог ему научиться читать и писать.
Видение отрока Варфоломея. Нестеров М.В.
И под тем же дубом старик начал молиться. Рядом с ним стоит Варфоломей с полумостом, перекинутым через плечо. Когда он закончил, незнакомец достал из кармана шкатулку, взял кусок просфоры, благословил ею Варфоломея и велел ему есть.
— Это дано вам в знак благодати и для понимания Писания. Отныне ты будешь более грамотным, чем твои братья и товарищи.
Что они обсуждали дальше, мы не знаем. Варфоломей, однако, пригласил старца к себе домой. Родители приняли его хорошо, как они обычно поступают с путешественниками. Старец позвал мальчика в молитвенную комнату и заставил его читать псалмы. Ребенок оправдывается тем, что не умеет читать. Но посетитель сам передал книгу, повторив команду.
Затем Варфоломей начал читать, и все были поражены тем, как хорошо он читает.
И гостя накормили, а за ужином рассказали ему и о знамениях над его сыном. Старец снова подтвердил, что Варфоломей теперь будет хорошо понимать Писание и освоит чтение.
[После смерти родителей Варфоломей сам отправился в монастырь в Чоткове, где его овдовевший брат Стефан уже был монахом. Стремясь к «строжайшему монашеству» и аскетизму, он пробыл там недолго и, уговорив Стефана, вместе основал скит на берегу реки Кончуры на холме Маковец посреди глубокого Радонежского святого леса, где (около 1335 года) построил небольшую деревянную церковь во имя Святой Троицы, на месте которой сейчас стоит соборный храм также во имя Святой Троицы.
Не обращая внимания на слишком строгий и аскетичный образ жизни, Стефан вскоре ушел в московский Богоявленский монастырь, где впоследствии стал игуменом. Варфоломей, предоставленный самому себе, призвал некоего игумена Митрофана и принял от него постриг под именем Сергия, так как в тот день праздновалась память мучеников Сергия и Вакха. Ему было 23 года].
После обряда пострижения Митрофан принял святые тайны Сергия Радонежского. Сергий провел семь дней в своей «православной церкви», молился, не «ел» ничего, кроме просфоры, которую подавал Митрофан. И когда пришло время Митрофану уходить, он попросил благословения на жизнь в пустыне.
Аббат стоял рядом с ним и утешал его, как мог. Молодой монах остался один посреди своего мрачного леса.
Перед ним появились образы чудовищ и мерзких гадов. Они бросились на него со свистом и скрежетом зубов. Однажды ночью, по рассказу святого, когда он «пел заутреню» в своей «церкви», через стену внезапно вошел сам Сатана, а с ним целый «полк бесов». Они прогоняли его, угрожали ему, нападали на него. Он молился. («Да воскреснет Бог, и да низложит воинство Его…») Демоны исчезли.
Выдержит ли он в угрожающем лесу, в жалкой камере? Осень и зимние метели, должно быть, наводили ужас на его Макао! В конце концов, Стивен не выдержал. Но Сергей не такой. Он настойчив, терпелив и «боголюбив».
Так он жил в полном одиночестве некоторое время.
Сергий Радонежский. Прирученный медведь.
Однажды Сергий увидел возле своей кельи огромного медведя, ослабевшего от голода. И он сжалился над ним. Он достал из своей камеры кусок хлеба и протянул ему — он с детства был как его родители — «чужим». Мохнатый странник спокойно съел его. Затем он стал навещать его. Сергий всегда служил. И медведь стал ручным.
Юность преподобного Сергия (Сергия Радонежского). Нестеров М. В.
Но каким бы одиноким ни был святой в это время, слухи о его бурной деятельности распространились. Тогда стали появляться люди и просить его взять их к себе и вместе спастись. Сергий отговаривал их от этого. Он указывал на трудности жизни, на связанные с ней лишения. Пример Стефана все еще был для него живым. В конце концов, он сдался. И он принял несколько.
Они построили двенадцать камер. Они окружили их валами, чтобы защитить от зверей. Клетки стояли под огромными соснами и елями. Вверх торчали пни только что срубленных деревьев. Между собой братья сажали свой скромный огород. Они вели тихую и строгую жизнь.
Сергий Радонежский был примером во всем. Он сам рубил клетки, таскал бревна, носил воду в двух тачках в гору, молотил жерновами, пек хлеб, готовил еду, кроил и шил одежду. И, вероятно, он очень хорошо выполнял плотницкие работы. Он носил одну и ту же одежду летом и зимой и не страдал ни от холода, ни от жары. Он был физически очень силен, несмотря на скудную пищу «у него было сил на двух мужчин».
Он также был первым на своей службе.
Труды преподобного Сергия (Сергия Радонежского). Нестеров М.
Так прошли последующие годы. При Сергии община жила безупречной жизнью. Монастырь рос, становился все более сложным, и ему требовалось придать форму. Братья хотели, чтобы Сергий стал игуменом. И он отказался.
— «Желание быть игуменом, — говорил он, — есть начало и корень господства».
Но братья настаивали. Несколько раз старейшины приходили к нему и убеждали его. Сергий сам основал скит, построил православный храм; он должен был быть игуменом, возглавлять литургию.
Настойчивость стала почти угрозой: братья объявили, что если не будет игумена, они все уйдут. Тогда Сергий, используя свое обычное чувство меры, пошел на поблажку, но тоже относительно.
— «Я хотел бы, — сказал он, — лучше учиться, чем учить; лучше подчиняться, чем управлять; но я боюсь Божьего суда; я не знаю, что угодно Богу; да будет святая воля Божья».
Поэтому он решил не задаваться этим вопросом — оставить его на усмотрение церковных властей.
Митрополита Алексея в это время не было в Москве. Сергий вместе с двумя старшими братьями отправился пешком к своему заместителю, епископу Афанасию, в Переслав-Залесский.
Сергий вернулся, имея четкое поручение от Церкви — просвещать, наставлять свою покинутую семью. Он так и сделал. Но в игуменстве он ничуть не изменил своей собственной жизни: сам катал свечи, варил ковыль, готовил просфоры, молол для них пшеницу.
В 1950-х годах архимандрит Симон из Смоленска приехал к нему, услышав о его святой жизни. Симон был первым, кто принес средства в монастырь. На эти средства стало возможным строительство новой, более совершенной церкви Святой Троицы.
С этого момента число новичков стало увеличиваться. Клетки начали расставлять в определенном порядке. Деятельность Сергия расширялась. Сергий не сразу принял монашеский постриг. Он наблюдал, изучал духовное развитие послушника.
Несмотря на строительство новой церкви, несмотря на увеличение числа монахов, монастырь оставался аскетичным и бедным. Все жили сами по себе, без общих трапез, складов и амбаров. Традиционно монах должен был проводить время в своей келье либо молясь, размышляя о своих грехах, анализируя свое поведение, либо читая священные книги, переписывая их, рисуя иконы — но не разговаривая.
Усердие мальчика и юноши Варфоломея оставалось неизменным для настоятеля. В соответствии с известной заповедью апостола Павла, он требовал от монахов работы и запрещал им ходить за милостыней.
Сергий Радонежский. Аббатство
Монастырь Сергия оставался самым бедным. Основные вещи часто были в дефиците: вино для литургии, воск для свечей, масло для лампад….. Литургия иногда откладывалась. Свечи были заменены щепками. Часто не было горсти муки, хлеба или соли, не говоря уже о специях, масле и т.д.
Во время одного приступа нужды в монастыре появились недовольные люди. После двух дней голода они зарычали.
— Раньше мы смотрели и слушались тебя, но теперь мы должны умирать от голода, потому что ты запретил нам выходить в мир и просить милостыню. Мы продержимся еще один день, а завтра мы все уйдем отсюда и никогда не вернемся.
Сергий обратился к братьям с назиданием. Вскоре, однако, он закончил, раздался стук в ворота монастыря, и через окно смотритель увидел, что принесли много хлеба. Сам он был очень голоден, но все же побежал к Сергию.
— Отче, много хлеба принесено, благослови нас принять его. Вот, по вашим святым молитвам, они у ворот.
Сергий дал благословение, и через ворота монастыря проехало несколько телег, груженных печеным хлебом, рыбой и другими продуктами. Сергий обрадовался и сказал:
— «Призри на жаждущих, накорми наших хлеборобов, призови их разделить с нами трапезу».
Он приказал поразить флагеллантов, и все они отправились в церковь на благодарственный молебен. И только после благодарственного богослужения он дал благословение сесть за трапезу. Хлеб был теплым и мягким, как будто только что вышел из печи.
Троице-Сергиева лавра (Сергий Радонежский). Lissner E.
Теперь монастырь не так нуждался, как раньше. А Сергей оставался все таким же простым — бедным, обнищавшим и равнодушным к благотворительности — каким он оставался до самой смерти. Ни власть, ни различные «почести» его совершенно не волновали. Низкий голос, спокойные движения, безмятежное лицо, лицо великого русского плотника. Там наши ржи и васильки, березы и зеркальные воды, ласточки и кресты, ни с чем не сравнимый запах России. Все — возведено в высшую степень легкости, чистоты.
Многие приезжали издалека, чтобы посмотреть на о. Это время, когда о «старце» слышно по всей России, когда он сближается с митрополитом Алексеем, улаживает споры, выполняет великую миссию распространения монастырей.
Преподобный хотел установить более строгий порядок, более близкий к раннехристианской общине. Все равны и все одинаково бедны. Ни у кого ничего нет. Монастырь живет как община.
Работа Сергия расширялась и усложнялась. Пришлось строить новые здания — трапезную, пекарню, кладовые, зернохранилища, ферму и т.д. Монахи приходили к нему как к своему духовнику за поддержкой и наставлениями.
Все трудоспособные должны были работать. Частная собственность была строго запрещена.
Чтобы справиться с растущей сложностью общины, Сергий выбрал себе помощников и распределил между ними обязанности. Первым лицом после игумена считался келарь. Впервые эта должность была учреждена в русских монастырях прп. Феодосием Печерским. Настоятель отвечал за казну, хозяйство и экономику — не только в пределах монастыря. Когда появились вотчины, он управлял их жизнью. Он также руководил судебными делами.
Уже во времена Сергия у него, похоже, были собственные посевы — вокруг монастыря есть поля, возделываемые монахами, частично обрабатываемые наемными крестьянами, частично крестьянами, готовыми работать на монастырь. Поэтому у монаха было много проблем.
Одним из первых руководителей монастыря был священник Никон, впоследствии игумен.
Преподобный Савва Сторожевский.
На должность священника назначался тот, кто имел наибольший опыт в духовной жизни. Он является исповедником братьев. Савва Сторожевский, основатель монастыря под Звенигородом, был одним из первых исповедников. Позже эту должность получил Епифаний, биограф Сергия.
Экклезиарх следил за порядком в церкви. Более мелкие должности: пара-экклесиарх — следил за чистотой церкви, каноник — возглавлял «клерикальное послушание» и хранил литургические книги.
Так они жили и работали в Сергиевом монастыре, ныне знаменитом, с проложенными к нему дорогами, где можно было остановиться и задержаться на некоторое время, будь то простолюдин или князь.
В этом столетии есть две метрополии, обе необычные: Питер и Алексис. Петр, игумен Щуров, волынец по происхождению, был первым русским митрополитом, который обосновался на севере — сначала во Владимире, затем в Москве. Петр был первым, кто благословил Москву. Фактически, он отдал за это свою жизнь. Именно он ездит в Орду, добивается от узбеков охранной грамоты для духовенства, постоянно помогает князю.
Митрополит Алексий происходит из сановных, древних бояр города Чернигова. Его отцы и деды делили с князем труд по управлению и защите государства. На иконах они изображены рядом: Петр и Алексий, в белых халатах, лица потемневшие от времени, узкие и длинные белые бороды….. Два неутомимых строителя и труженика, два «защитника» и «охранителя» Москвы.
Святой Сергий был еще мальчиком во времена Петра, и с Алексием он прожил много лет в согласии и дружбе. Но святой Сергий был отшельником и «молитвенником», любителем лесов и тишины; его жизненный путь был иным. Возможно ли, чтобы он, с детства отрешенный от зла этого мира, жил при дворе, в Москве, правил, а иногда интриговал, назначал, снимал, угрожал! Митрополит Алексий часто приезжает в свою Лавру — возможно, отдохнуть тихим человеком — от раздоров, волнений и политики.
Преподобный Сергий вступил в жизнь, когда татары были уже разбиты. Времена Батыя, руины Владимира, Киева, битва при Ситии — все это далеко. Идут два испытания, Орда распадается, молодое русское государство набирает силу. Орда распадается, Русь объединяется. У Орды есть несколько соперников, борющихся за власть. Они разрезают друг друга, отпадают и уходят, ослабляя силу целого. В России, наоборот, происходит восхождение.
Тем временем Мамай возвысился в Орде и стал ханом. Он собрал всю волжскую орду, набрал чивасов, ясов и буртасов, договорился с генуэзцами, литовским князем Ягелло и летом разбил свой лагерь в устье Воронежа. Ягелло ждал.
Это было опасное время для Деметрия.
До сих пор Сергий был тихим отшельником, плотником, смиренным игуменом и просветителем, святым. Теперь его ждала трудная задача: благословение крови. Благословил бы Христос войну, даже национальную?
Священник Сергий Радонежский благословляет Донского. Кившенко А.Д.
Россия объединилась.
18 августа Димитрий прибыл в Лавру с серпуховским князем Владимиром, князьями других областей и воеводами. Это было одновременно и торжественно, и глубоко серьезно: Россия действительно собралась вместе. Москва, Владимир, Суздаль, Серпухов, Ростов, Нижний Новгород, Белозерск, Муром, Псков с Андреем Ольгердовичем — впервые двинулись такие силы. Они двигались не напрасно. Все это понимали.
Начался молебен. Во время службы прибывали гонцы — война шла и в Лавре — сообщали о передвижениях врага и предостерегали от поспешности. Сергий умолял Димитрия остаться на трапезу. Здесь он сказал ему:
— Для вас еще не пришло время надеть венец победы с вечным сном; но многие, без числа, из ваших соратников плетут венки мученичества.
После трапезы преподобный благословил князя и всю его свиту и окропил их святой водой.
— Иди, не бойся. Бог поможет вам.
И, склонившись над ним, он прошептал ему на ухо: «Ты победишь.
Величественный, с трагической тенью — в том, что помощниками князя Сергия им были даны два монаха-схимника: Пересвет и Ослябя. Они были воинами мира и шли на татар без шлемов и доспехов — в виде схимы, с белыми крестами на монашеских одеждах. Это, конечно, придавало армии Деметрия вид священного крестового похода.
Двадцатого числа Димитрий был уже в Коломне. 26-27 числа русские перешли Оку и двинулись на Дон. 6 сентября они достигли его. И они колебались. Должны ли они ждать татар или переправиться?
Старшие, опытные воеводы посоветовали: подождите здесь. Мамай силен, с ним Литва и рязанский князь Олег. Деметрий, вопреки совету, переправился через Дон. Путь назад был отрезан, так что все было впереди, победа или смерть.
В те дни Сергий также находился в высшем возвышении. И со временем он отправил письмо преследуемому принцу: «Иди, хозяин, вперед, Бог и Святая Троица помогут!».
8 сентября 1380 года!
Легенда гласит, что Пересвет, давно готовый к смерти, бросился на зов татарского воина и схватился с Челубеем, нанося ему удары и сам падая. Началось совместное сражение на гигантском для того времени фронте в десять верст. Сергий справедливо сказал: «Венки мученичества сплетены для многих». Было довольно много тканых.
В эти часы преподобный молился вместе с братьями в своей церкви. Он рассказал о ходе сражения. Он назвал имена павших и зачитал заупокойные молитвы. И в конце он сказал: «Мы победили».
Священник Сергий Радонежский. Умирающий
Преподобный Сергий Радонежский скончался 25 сентября 1392 года.
Сергий Радонежский пришел в свою Маковицу скромным и неизвестным юношей Варфоломеем, а ушел из жизни самым известным старцем. До Сергия здесь был лес, рядом был родник, а в соседнем лесу жили медведи. И когда он умер, это место резко выделялось из лесов и из России. На Маковице находился монастырь — Троице-Сергиева лавра, одна из четырех лавр нашей Родины. Вокруг расчистились леса, появились поля, рожь, овес, деревни. Еще во времена Сергия глухой холм в лесах Радонежа стал световым аттракционом для тысяч людей. Сергий Радонежский основал не только свой монастырь и действовал не только из него. С его благословения бесчисленные монастыри были основаны его учениками — и пропитаны его духом.
Так молодой Варфоломей, удалившись в леса в «Маковицу», стал основателем монастыря, а затем и монашества в целом в огромной стране.
Не оставив никаких собственных трудов, Сергий, похоже, ничему не учит. Но он учит всем своим видом: для одних он — утешение и освежение, для других — молчаливый укор. В тишине Сергий учит самым простым вещам: правде, честности, мужеству, труду, чести и вере.
