3 февраля (21 января по старому стилю) Церковь чтит память преподобного Максима Грека, одного из самых известных святых среди старообрядцев. Житие преподобного Максима выделяется, так сказать, на фоне других житийных рассказов: здесь, в отличие от традиционного рассказа о подвигах русских монахов-затворников и пустынников, мы видим описание неумолимой нравственной борьбы, а также особый подвиг терпения в изгнании и тяжких лишениях, ради исповедания истины.
Читайте также: Святитель Лука.
Житие преподобного Максима Грека
Святой Максим (в миру Михаил Триволис) родился в 1470 году в греческом городе Арте, был сыном богатого сановника и получил прекрасное образование. В молодости он много путешествовал и изучал языки и науки в странах Европы; он побывал в Париже, Венеции, Флоренции, где испытал сильнейшее впечатление от проповедей доминиканского монаха и аббата монастыря Сан-Марко во Флоренции Джироламо Савонаролы, впоследствии зверски казненного католическими инквизиторами. Мирская суета и мирские соблазны не прельщали боголюбивую душу преподобного, после возвращения на родину, предположительно в 1505 году, он отправился на Афон и принял монашеский постриг в Ватопедском монастыре.
Тихо и безмятежно ведя благочестивую жизнь отшельника, преподобный Максим с увлечением несколько лет изучал древние афонские рукописи, оставленные греческими императорами Андроником Палеологом и Иоанном Кантакузином, принявшими монашество. Но через некоторое время в его жизни произошла решительная перемена, навсегда оторвавшая монаха от родной земли и его безмолвного скита.
В 1515 году великий князь Московский Василий Иоаннович (1505-1533) пожелал разобраться в греческих рукописях и книгах своей матери Софьи Палеолог и обратился к Константинопольскому Патриарху с просьбой прислать к нему ученого-грека. Сначала выбор пал на инока Афонского Савву из того же Ватопедского монастыря, но последний был настолько стар, что на его место решили послать энергичного и сравнительно молодого Максима Грека.
В 1518 году преподобный прибыл на новое место и был принят с большими почестями. Ученый монах поселился в знаменитом Чудовом монастыре. Первым крупным трудом Максима был перевод Толковой Псалтири совместно с русскими переводчиками и писцами Дмитрием Герасимовым и Власом Игнатовым, одобренный русским духовенством и великим князем. Однако уже тогда Максим попросил разрешения вернуться в любимый монастырь. Но великий князь Василий III отказался от его просьбы, и Максиму пришлось продолжить работу над книгами. Он также писал письма против магометан, папства, язычников. Он перевел толкование на книгу Деяний апостольских, толкование святителя Иоанна Златоуста на Евангелия от Матфея и Иоанна, написал несколько собственных сочинений.
Говоря о церковно-богословских трудах преподобного Максима, нельзя обойти вниманием его ближайшего друга и единомышленника, князя-монаха Вассиана Патрикеева. У ученых-сослуживцев было тесное сотрудничество друг с другом и полное единодушие по многим сложным и актуальным для российского общества вопросам. Вместе трудились над исправлением церковных книг, оба были готовы, невзирая на лица, разоблачать ложь народа, за что и были преданы, каждый в свое время, несправедливому суду и суровому заключению.
Митрополит Московский Варлаам (1511-1521), впервые познакомившийся с ученым афонским монахом, высоко оценил его труд. Когда, в соответствии с волей великого князя, он был вынужден оставить свою кафедру и уйти в отставку, а московский престол занял митрополит Даниил Рязанец (1522-1539), ситуация резко изменилась. Повод для всеобщего недовольства имел, так сказать, очень ничтожный повод: новый митрополит потребовал от свт. Максима перевести церковную историю Феодорита на славянский язык, но тот решительно отказался от этого поручения, отметив, что «письма раскольника Ария прилагаются . в этой истории, и это может быть опасно для простоты». Это дало повод митрополиту упрекнуть его в «непослушании», однако настоящие противоречия были гораздо глубже и беспокоили.
Святитель Максим был убежденным сторонником движения «нестяжателей», духовным лидером которого в то время был монах-князь Вассиан Патрикеев. Афонский опыт имел особое значение для идеологов «невладения». «Все монастыри без ферм, иногда без деревень, живут одним своим шитьем и непрестанным трудом и в поте лица своего зарабатывают всю свою мирскую жизнь», — писал С. Максим об уставных порядках афонских монахов. Сравнивая славянский текст Номоканона с греческим оригиналом, Максим обнаружил, что упоминание о монастырских селениях появилось в какой-то момент в славянской традиции, в греческом оригинале оно отсутствовало. По твердому убеждению монаха, монастыри могли иметь только небольшие наделы земли, чтобы прокормиться собственным трудом,но ни в коем случае не должны были они овладевать крестьянскими слободами, ибо это неизбежно было связано с большим гамом и мирскими неурядицами, расстраивающими весь монашеский чин.
Общая идейная направленность «неимущих» ярче всего выражена в «Слове-ответе», вышедшем из-под пера старца Бассиана:
«Господь повелевает: «И отдай Меня нищему». Но нас одних одолевает сребролюбие и чревоугодие, несчастные братья наши, живущие в городах наших, всячески обижают их, мучают их с обижающими их неправедными и лесть на лесть и проценты на проценты, но мы покажем Пощады им некуда, а мы не всегда можем раздать излишки, с их ферм нещадно голые, их корова и лошадь отняты от груди, но с их женами и детьми далеко за их пределы, как плохие парни, прогнанные; вы предаете часть княжеской власти, вплоть до уничтожения последнего субстрата. И даже нам велено раздать свое между нищими, и в добродетели исповедуем, но мы, как бы ненавидим души свои и враждебны заповедям Господним,мы обижаем и грабим, мы продаем христиан, наших братьев, и плетью мы пытаем их нещадно, как дикие звери, скачущие на их телах».
Митрополит Даниил, любимый ученик преподобного Иосифа Волоцкого, напротив, был верным последователем своего учителя, много писавшего в защиту богатых монашеских судеб. Некоторые факты его биографии вызывают удивление. Точная дата его рождения неизвестна, наиболее авторитетные источники указывают на 1492 год. В 1513-14 годах он был принят в Иосифо-Волоколамский монастырь, и уже в 1515 году, то есть двадцатитрехлетним юношей, занял место покойного прп. Иосифа, по настоянию самого великого князя и по воле его господина. Через семь лет, то есть на тридцатом году жизни (по другой версии, в возрасте тридцати семи лет), Даниил становится всемогущим митрополитом Московским и правой рукой великого князя,на кого он мог вполне положиться во всех сложных церковных и нравственных проблемах того времени.
Современники не любили нового митрополита, считая его слишком угодливым светским властям. Так, вопреки правилам церкви и заповедям христианской нравственности, он согласился выдать ложную «грамоту митрополичьей охраны» давнему врагу великого князя Василию Шемячичу, который, однако, по прибытии в Москву был схвачен немедленно и заключен в тюрьму, где и окончил свои дни. Вся эта история вызвала бурю негодования в российском обществе. Еще более показательным для нравственных качеств молодого митрополита был следующий случай, который вскоре стал обер-судьей и обвинителем святого Максима Грека.
В 1525 году великий князь, столкнувшись с бесплодием своей первой жены Саломонии Сабуровой, решил расторгнуть этот брак, чтобы жениться на второй красавице, литовской княжне Елене Глинской, будущей матери царя Ивана Грозного. Митрополит Даниил, вопреки мнению всех остальных патриархов, дал свое благословение на развод и повторный брак. Тогда храбрый исповедник Максим прислал князю «Поучительные главы для правителей правоверных», в которых убедительно доказывал, что положение обязывает князя не подчиняться животным страстям. Великий князь не вынес таких резких доносов и повелел собрать Поместный Собор для подробного изучения церковных писаний святителя Максима. Основная причина осуждения «ереси»в его первых переводах были некоторые неточности, связанные в то время с еще недостаточным знанием русского языка…»
Поскольку митрополит Даниил твердо стоял в своем решении. В это время преподобный составил автобиографическое произведение «Мысли, которыми утешился и укрепился в терпении скорбящий монах, заключенный в темницу». Здесь он, в частности, писал: «Не грусти, не грусти, отдайся, милая душа, страдающая без правды, от которой хорошо бы тебе получить все блага, потому что ты употребил их духовно путем предлагая им трапезу, полную Святого Духа…»
В 1538 году скоропостижно скончалась высокая покровительница митрополита Даниила, тридцатилетняя вдова великого князя Елена Глинская, а в 1539 году он был низложен Шуйскими князьями и переведен в Иосифо-Волоколамский монастырь, где и провел свою последнюю жизнь лет в полной темноте. Характеризуя в целом деятельность митрополита Даниила, профессор Е. Голубинский писал следующее:
«Митрополит Даниил, как человек нравственный, далеко не блестящий человек. Но сам митрополит Даниил занимает среди других наших митрополитов совершенно выдающееся положение как учитель не делом, а письменным словом. Он написал не два-три поучения, как другие митрополиты, а целую большую книгу поучительных слов и такую же книгу поучительных посланий. Известно, в частности, что он редактировал ряд философских и филологических текстов, входивших в древнерусскую литературную традицию, в том числе Пролог Иоанна Экзарха, Константино-Кирилловское определение философии, а также Точную декларацию Православная вера, или Богословие Иоанна Дамаскина.
В 1551 или 1547 году, после неоднократных обращений восточных патриархов и митрополита Макария, Максим Грек был переведен на покой в Троице-Сергиев монастырь и церковный запрет был снят. Сан-Макарио, еще при жизни глубоко почитавший святого старца, внес часть его учения в Великое Чтение. Греческий монах Максимус оставил множество сочинений разного рода: богословских, апологетических, духовных и нравственных; кроме того, сохранились сообщения и письма отдельным лицам от Максима. С XVI века его сочинения распределены по многочисленным рукописным спискам, некоторые из них хранятся в библиотеке Троице-Сергиевой Лавры; всего монах написал до 365 текстов.
В XVII веке, в период церковной Реформации, между сторонниками и противниками нововведений разгорелись споры о богословских сочинениях Максима Грека: с целью очернения древних обрядов реформаторы объявили два сочинения преподобного сфальсифицировано, где он писал о двойной аппликатуре и чистой аллилуйя. Историки Голубинский и Каптерев убедительно опровергают эту точку зрения, но эти два произведения Максима не вошли в дореволюционные печатные издания по цензурным соображениям.
Чудеса и почитание преподобного Максима Грека
Преподобный Максим Грек упокоился в день памяти своего небесного покровителя преподобного Максима Исповедника. Похоронен в Троицком монастыре у северо-западной стены храма во имя сошествия Святого Духа на апостолов (Святого Духа). В 1561 году у гроба преподобного произошли первые чудеса — духовное видение некоего странника и келейника собора, престарелого Вассиана Иоанна. Он вошел в традиции Троице-Сергиевой Лавры. Засвидетельствовано и немало других благодатных явлений, совершавшихся у гроба преподобного, на котором ему были написаны тропарь и кондак. Святой Максим Грек также почитается как святой в Константинопольской и Элладской Церквях.
Среди старообрядцев святой Максим Грек всегда пользовался широким авторитетом как ученый монах, богословски утверждавший истинность древних православных обрядов: двойной перст, двойной аллилуйя и т д. Его произведения отмечены, в частности, такими выдающимися старообрядческими деятелями, как преподобный свшмч. Аввакума и известного писателя-апологета («апостола белокриницкой иерархии») Ф. Е. Мельникова. Местное почитание преподобного последовало почти сразу после его кончины. Его святые мощи прославились нетлением и чудесами и ныне открыты для поклонения в Успенском соборе Свято-Троицкой Лавры.
Преподобный Максим Грек. Иконография
В многочисленных списках произведений и переводах Максима Грека XVI, XVII и XVIII веков часто встречаются его изображения. Обычно это миниатюры, изображающие старца в монашеской одежде, с широкой и длинной бородой, чаще всего в профиль до плеч, иногда до пояса, на самом деле иногда в полный рост, иногда с пишущими инструментами, для переписки книг. Однако эти условные «портреты» Максима Грека не остались единственными его изображениями. Трудно назвать другого деятеля древнерусской словесности и словесности, чьему образу в XVI-XVIII веках уделялось бы такое внимание. Здесь и миниатюры в рукописных книгах, и многочисленные иконы, отличающиеся разнообразием иконографических прототипов, и, наконец,фрески, украшающие стены соборов и церквей».
Несомненно, первыми из всех дошедших до нас его изображений являются три рисунка в списках его произведений Соловецкого собрания. Обычно их датируют концом 16 — началом 17 века. Если это не жизненные изображения Максима Грека, то они во всяком случае восходят к какому-то неизвестному устойчивому прототипу, передающему не только общий монашеский облик Максима Грека, в профиль, бородатый, в капюшоне, но и его отдельные черты горбатый и горбатый нос, острые складки на щеках, под скулами, пышная борода.
О том, что современники Максима Грека относились к нему прежде всего как к писателю и мыслителю, можно судить по уже упоминавшемуся его изображению на фресках 1564 г., всего через 8 лет после его смерти, в галерее Благовещенского собора Московского собора. Кремль. Таким образом, первым этапом в истории образа Максима Грека являются его условные «портреты» как автора многочисленных произведений и переводов, созданные им во время его почти сорокалетнего пребывания (1518-1556) в России.
Чрезвычайно интересно, что многие его требования, высказанные им в различных литературных произведениях, были приняты на Стоглавом соборе. Все это характеризует Максима Грека как умного, смелого и остроумного писателя и публициста, твердо отстаивавшего свои взгляды, сформировавшиеся в борьбе между «нестяжателями» и «иосифлянами». Обладая замечательным публицистическим темпераментом, Максим Грек был яркой, хотя и несколько трагичной фигурой в русской культуре XVI века.
Нравственные поучения преподобного Максима Грека
Зачем, душа моя, мы предаем неприлично забвению славу и блаженство небесных венцов, которыми Христос, Царь всех, обещает увенчать доблестно противостоящих бестелесным врагам? Почему мы не помним о том божественном назначении, для которого мы сотворены Богом по его образу, а напротив, подобно животным, не ведающим разума, проводим все время своей жизни, угождая утробе? Почему, созданная для наследия небесных благ, неразумно, душа, прилепляться к земным вещам? Я образ Божий: поэтому и мы должны быть мудрыми, чтобы стяжать первобытное благо. Но знай, что ты тогда действуешь в соответствии со своим Архетипом, с которым ты также должен иметь реальное сходство, когда усердно, до последнего своего вздоха,направляют свою жизнь согласно своим Божественным заповедям.
6–7)? Прославим Всевышнего на земле, да украсит и нас венцами с небес. Прославим Всевышнего от всего сердца за правильное и безукоризненное соблюдение Его заповедей; цепляться за вечную жизнь. Возненавидим от всего сердца все низкое и сбросим ярмо рабства страстей. Встанем на твердь высокой свободы, на твердь божественной свободы, которою обогатились вы, прежде чем впасть во власть губительного демона, когда, потеряв бессмертную славу свою, стали вы, как бесчувственные скоты (Псалтирь 48:21).). Божественными беседами Творца твоего лицом к лицу насладился ты дерзновенно: ищи войти в эту славу снова с благочестивыми обычаями истинного благочестия (Слово 1, гл очень полезно для души тех, кто его слушает. Разум говорит с душой; здесь тоже против жадности). Возненавидим от всего сердца все низкое и сбросим ярмо рабства страстей. Встанем на твердь высокой свободы, на твердь божественной свободы, которою обогатились вы, прежде чем впасть во власть губительного демона, когда, потеряв бессмертную славу свою, стали вы, как бесчувственные скоты (Псалтирь 48:21).). Божественными беседами Творца твоего лицом к лицу насладился еси: ищи с благочестивыми обычаями истинного благочестия снова войти в эту славу (Слово 1, очень полезное для души слушателя. Ум говорит душе; и здесь противно жадность) которым вы обогатились прежде, чем впали во власть губительного демона, когда, потеряв бессмертную славу вашу, стали вы, как бесчувственные скоты (Псалтирь 48:21). Божественными беседами Творца твоего лицом к лицу насладился еси: ищи с благочестивыми обычаями истинного благочестия снова войти в эту славу (Слово 1, очень полезное для души слушателя. Ум говорит душе; и здесь противно жадность) которым вы обогатились прежде, чем впали во власть губительного демона, когда, потеряв бессмертную славу вашу, стали вы, как бесчувственные скоты (Псалтирь 48:21). Божественными беседами Творца твоего лицом к лицу насладился еси: ищи с благочестивыми обычаями истинного благочестия снова войти в эту славу (Слово 1, очень полезное для души слушателя. Ум говорит душе; и здесь противно жадность).
Господи, Господи, и не веришь, говорю? (Луки 6:46), то есть: пока живете в преступлении заповедей Моих, до тех пор напрасно призываете Меня со многими и долгими молитвами. Есть только одна молитва, благоприятная и угодная Ему, это действенная молитва, которая состоит в том, чтобы навсегда оставить со всей душой всякое нарушение Его святых заповедей и затем твердо стоять в страхе Своем, совершая всякое правосудие, с духовной радостью и нелицемерной любовью. (Слово 10, тем, которые непоправимо живут во грехе, но ежедневно исполняют каноны и молитвы, установленные святыми отцами, и таким образом надеются спастись).
С которым ничто из существующего не может сравниться. Если ты всегда так распоряжаешься собой и таким образом будешь стараться внушить тебе своего Учителя, то радуйся и веселись, как повелевает твой Господь, ибо велика твоя награда на небесах (Слово 49, написанное составителем эту книгу для утешения и одобрения в тюрьме и в скорби).
